Охромел
я как раз после третьего развода, видать женская ненависть сыграла
свою роль. Да так неудачно упал с мотоцикла, что раздробил коленную
чашечку - нога после этого стала плохо сгибаться. Помыкался я
помыкался...работу, скажу я вам, хромому найти трудно. А бывшие
жёны шипят: алименты на детей давай, змей ползучий..Вот так из-за
хромоты из человека я превратился в змея! А деньги вынь да положь -
дети есть хотят. И когда мне предложили место ночного сторожа на
кладбище, я даже не раздумывал.
Городок наш небольшой, можно сказать, достаточно средний; вокруг
сопки и хвойные леса, а кладбище прямо на окраине. Правда окраина
эта самая, что ни на есть мерзкая, запустение: кирпичные руины,
сараи, лачуги..всё это бывший посёлок, прозванный в народе
Нахаловкой. Город с другой стороны стал домами да магазинами
прирастать, а сюда только покойников везли. И что интересно, раньше
их прямо на кладбище трамвай доставлял, рельсы проложены по
кладбищу чуток не до середины, где и заканчивались тупиком. Так
среди могил и пролегали, но потом начальство решило (а может
местный салтыков-щедрин в газету наябедничал), что непорядок это,
трамвай отменили, а на рельсы рукой махнули, вот они и ржавеют до
сих пор. И верно, у нас ведь как: сегодня на нём покойников везут,
а завтра, глядишь никто не помер, и начальник, измученный вечными
жалобами, крикнет: а давай его, рыжего дьявола, на линию
выпускай!..А гигиена где?..Моют его после или нет, одному Богу
известно. В общем, усопших теперь колёсным транспортом доставляют.
На машинах, а если кого из деревни бывает и на телегах везут.
Зовут меня Николай, мужчина я, можно сказать, поживший. Отвечу тем,
кто считает меня старым: я с первого раза ниткой в иголку попадаю.
Архалык, маленький степной городок, поезд там всего две минуты
стоит - это моя родина. Служил на флоте, однажды сам утопленника из
воды вытаскивал, потом пожарником работал, повидал обгорелых и
всяких таких..так что кладбищем меня не испугать. Наоборот,
думаю..тишина, покой, летом соловьи в черёмухах поют; буду на
лавочке сидеть, закаты да рассветы встречать, я с детства люблю на
облака смотреть.
Ну, приступил к работе, неделя, другая, а всё никак втянуться не
могу. Городок-то хоть и не очень большой, а кладбище ого-го, люди
мрут как мухи. С древних времён сохранилась тут могила некоего попа
Филимона, аж 17 века! Так они с с матушкой и лежат под одним
камнем. Люди специально поглазеть на неё приходят. Опять же,
старинная церковь при кладбище, точнее кладбище при ней, просто с
годами роли поменялись; стоит теперь с выбитыми окнами, давно не
служит. Последний батюшка, отец Лавр, шагнул с колокольни в
вечность, хотел "аки птица" по воздуху летать. Даже и ямку на земле
показывают куда он упал, грузный видимо был, служитель, да, увы, не
божий угодник...Давненько оно случилось, старожилы и те плохо
помнят, но вот другие говорят никуда он и не падал, а попросту
колоколом его придавило. Может и так, только церковь с тех пор в
полное запустение пришла и своды её, алтарь полуразрушенный,
ризница - всё паукам и летучим мышам досталось. Расплодилось их
жуть. Ну а сам отец Лавр приходил с того света, будто бы видели как
он ночью лампадки в храме зажигал; поди разбери, может не принимали
его там за грехи или ещё что, вот он и взялся за старое. Только
однажды огоньки пропали, ну и разговоры сошли не нет. А теперь если
кто по покойнику читать заказывает, вызывают бывшего семинариста
Трофима. Мужик он хоть и нестарый, но угрюмый и седой как лунь,
однако отчитывает истово, на совесть - всю ночь как заведённый
псалмы выкрикивает, аж мурашки по телу, но с начальством не
сошёлся...Они хотели, чтобы он им с кажного покойника отступные
платил, а Трофим на дыбы, ну и нашла коса на камень. И здесь мамона
правит: один с сошкой, а семеро с ложкой.
Я немного отвлёкся. Больше всего меня поразил не Филимонов камень и
не церковь, а начальник наш, точнее начальница, статная, молодая,
красивая. Когда вижу идёт, смотрю на неё, не знаю как на что..Ох,
если бы у меня была такая жена, я бы сел напротив и глаз с неё не
спускал, а хоть бы и часами смотрел, всё равно было бы мало, ну да
ладно..старые и хромые никому не нужны; да я сейчас и не про это,
так что не буду пустословить. До меня ещё мать тут её командовала,
говорят строгая женщина была, но по болезни отошла от дел и дочери
вожжи вручила. Только при виде такой дочки, не о смерти, а о жизни
думается. Но и странности за красавицей водятся, рассказывают
привезут молодого парня, она тут как тут, среди родственников у
гроба стоит, а то и всплакнуть с ними за компанию может.
Спрашивается, зачем?..В её обязанности это не входит. А сменщик
мой, Козлов, предупредил, мол, и ночью приходит проверять не спит
ли сторож, а то одна и по кладбищу прогуляется - для порядка. Эх,
мужа у неё нет, а то бы какой мужик отпустил такую овечку ночью..на
кладбище.
Теперь так: звать начальницу Елизавета Климовна Сумарокова. Лиза,
значит. Ну Лиза пусть будет Лиза, думаю..
Первые две ночи я хорошо отдежурил. Фонари стоят только на входе -
два, а само кладбище в темноте, высоким забором огорожено, да и
зачем покойникам свет - не люди же. Но ночью, с пути не собьёшься,
идёшь по трамвайным шпалам, они аккурат по центру пролегают,
фонариком себе подсвечиваешь, не заблудишься..идёшь кирзачами по
рельсам
постукиваешь
для бодрости, или папироску раскуришь. Как и положено по
инструкции в полночь и под утро, когда уже светает. Тихо, хорошо,
туман только сильный наплывает, весна в этом году поздняя, снег до
конца апреля всё тает и тает, так что пробирает сыростью до костей.
Но в сторожку придёшь отогреешься, просушишься..Она хоть и
сторожкой зовётся, да здание капитальное. кирпичное, разделённое на
две половины, в одной могильщики свои инструменты хранят: лопаты,
тачки, цемент. В другой сторож, со своей раскладушкой, стол там,
стулья, есть даже телевизор. Так-то вот.
Точно не помню..на пятую или шестую ночь это было. Честно скажу,
сначала я всё ждал когда Лиза в моё дежурство придёт проверять ..и
как представлю себя с ней наедине, сидим в сторожке чай пьём, у
меня сердце готово из груди выпрыгнуть. Кто я для неё?..Червяк,
таракан.. а вдруг хоть за пальчик подержаться даст, вдруг
что-нибудь такое случится, оказия и она в моих объятиях будет. Вот
такие бредовые мыслишки лезли в мою глупую голову. Прибрал я
комнатку, вымыл полы, на раскладушку чистое бельё принёс из дома и
ещё бутылку сладкого вина припрятал в шкафчике - сам не знаю зачем.
Но не шла она. А может и выдумал всё Козлов про Лизавету Климовну и
бдение её ночное.
И вот как-то раз иду я в обход, в полночь, как и положено, зябко,
сырость, туман..Телогрейка моя и кепка все пропитались влагой и
как-то так с трамвайных путей отступил в сторону и сразу налетел на
крест. Я вправо пошёл - чугунная ограда как на грех фонарик в
сторожке забыл..зажигалкой щёлкнул, вот это туманище, в двух шагах
ничего не видно..Ходил, ходил опять подсветил себе зажигалкой, мать
честная, да это ж могила Сулико!...Есть тут одна молодая грузинка,
к ней третий год неизвестный каждый день живые цветы приносит. И
как только угораздило меня так отклониться. Взял влево, иду..И тут
смотрю человек сидит себе у свежей могилки, посиживает. Хвоя на
венках ещё не пожухла..Я ему:
- Гражданин, вы кто такой? Здесь нельзя быть..только своим..
Повернулся он ко мне и усмехнулся:
- А я и есть свой.
А сам руки потирает, вроде как замёрз. Лицо его показалось мне
знакомо, и я немного успокоился. Может какой, думаю, по снабжению
или из дневной охраны, я же недавно работаю не всех ещё знаю,
Козлова, Трофима, дворника Егора, а остальных не очень.
- Отец, закурить у тебя не найдётся?
Я дал ему папиросу из пачки и зажигалкой чиркнул. Действительно,
вижу лицо знакомое, худое такое, щёки впалые..Говорю:
- А я тут что-то заблудился шёл-шёл ..и потерял рельсы под
ногами.
- Да вот они, в двух шагах от тебя.
И точно, как же это я не заметил. Попрощался и пошёл обратно, а сам
думаю, ну где я его недавно видел и тут бац - вспомнил! - на
прошлой неделе в ритуальном зале гроб стоял, не иначе в этом гробу
он и лежал! Ну этого не может быть, глупость ведь, ясно. Наверное
он родственник того, что в гробу лежал, братаны они или может
двойняшки. Один умер, а второй дома от тоски мыкался-мыкался и не
выдержал, вот и пошёл к брательнику на могилку. Конечно всё так и
было, подумал я и снова успокоился. И тут меня осенило: а как же он
прошёл, ворота-то на замок закрыты, есть конечно ещё и служебная
дверь, но ключи от неё только у Лизаветы Климовны. Разве она дала?
В общем так ни до чего не додумавшись, я лёг на свою раскладушку и
задремал. Сон пришёл беспокойный, тревожный а тут ещё сквозь сон
слышу как по рельсам трамвай вроде ездит, хотя его уже лет сорок
как отменили, одни шпалы и рельсы остались, да и те частично в
асфальт закатали, но вот же, слышу он ездит проклятый, да так, что
кирпичные стены дрожат от чугунных колёсных пар.
Утром пришёл мой сменщик Козлов, слушай, говорю я ему, откуда здесь
трамвай взялся?..
- Тю,
Покрутил он пальцем у виска.
- Полвека назад ездил, да отъездился.
- Но ведь слышал же я и стены тряслись..
- Так это не трамвай, это на Любаниных сопках руду добывают.
Надо сказать, город наш действительно со всех сторон сопками
окружён.
- Где-где? Сопки отсюда в 12 километрах!
- Ну так что..с тех пор прокопали под ними шурфы всякие, да штольни
во все стороны пробили, вот локомотив под землёй и тянет вагоны с
рудой, говорят аж на 20 километров породу всю выбрали. Зять мне
рассказывал он там бригадиром.
Почесал я в затылке, оно и правда, вокруг города сплошные отвалы
земли и шлака чёрного. И шахтёры день и ночь как кроты роют, а их в
городе каждый третий будет. Вон на кладбище вся восточная часть под
эту чумазую орду отдана, даже кто-то заметил в шутку ли в правду,
что по ночам они там касками стучат. Я врать не буду, ничего не
слышал.
- А я тебе ещё вот что скажу, Николай, ты на Лизку-то глаз не
клади, а то я вижу..шары повыкатил.
- Это ещё почему?
Смутился я.
- А ведьма она, твоя Елизавета Климовна.
- Что чушь несёшь..
- Летом на поповской могиле видимо невидимо мухоморов росло, так
она их все собрала и домой унесла.
- Ерунда всё это, моя тётка из мухоморов отвар делала и в голову
втирала, чтобы волосы гуще росли...а ты уж раздул.
- Дурак ты, Николай, не веришь мне, спроси Трофима. Говорю тебе
ведьма, и мать её Серафима, такая же была, она и обучила дочку. До
тебя ещё путалась Лизка тут с тремя могильщиками, а после один
топором жену зарубил, второй стал на себе блох ловить, теперь в
психушке парится, а третьего до сих пор ищут.
- Да ладно тебе...будет такая с лопатниками путаться. Прямо как у
Маршака: всем даёт по вторникам, даже пьяным дворникам. Чепуху
гонишь, Козлов, да она им и голую коленку не покажет. А так думаю,
перепились они вот и наворотили дел, а то я не знаю что это за
ягодки такие. Волчьи, вот.
- А про шофёра слышал?
- А что шофёр?..
- Сейчас ты видел, она сама машину водит, а до этого у неё шофёр
был, Валерка Лягайло, высокий такой, красивый...мужик.
- Ну и что.
- А то, что он теперь на 8-м участке под номером 118 лежит.
- Гм..почему это?
- Влюбился в неё, точь-в-точь как ты, шары на Лизку выкатывал.
- А что на неё смотреть-то..баба она и есть баба, ну красивая, а
кроме неё он что ли их не видел?
- Может и видел, да только хоронили его с откусанным одним
местом.
Глупый ты, Козлов и мать её зачем-то приплёл..Лизавета Климовна что
ли ему откусила? Может он сам себя изувечил от любви или по дури
молодой.
- Да? А ты попробуй сам себе откуси, если дотянешься.
И так он меня вдруг раздражил в своей вязаной шапочке и с
оттопыренными ушами, что захотелось ему врезать, но он моложе и не
хромой как я. Сдержался.
- Я тебя, Николай, предупредил, ты человек здесь новый, а там как
хошь.
Он схватил со стола железный чайник и стал жадно пить из носика,
вода стекала по его небритой шее на рубашку, кадык двигался
челноком туда-сюда. .
- Ты, Козлов, всё это от обиды несёшь, по мелкоте своей души, что
не смотрит она на тебя..Так она и на меня не смотрит, не такие мы с
тобой люди, чтобы Лизавета Климовна внимание на нас обращала. Ты
когда-нибудь видел, чтобы генерал солдату честь отдавал? То-то
же...а мы с тобой даже и не солдаты, а так, обозники. Вот не
набросилась она на тебя, а почему?..Ведь мужик ты вроде здоровый,
молодой..
Ехидно заметил я. Ответ его был неожиданным:
- А я всегда с иконкой, да молитвенником хожу. Не может ведьма
ничего мне сделать, только зубами скрипит.
- Вот-вот, я и вижу, что тебя и без Лизаветы Климовны скоро
санитары заберут. А её не трожь, она святой человек, вон как на
работе горит, кажного покойника со слезами провожает.
- Говорю тебе волчица!
Сверкнул глазами Козлов и выскочил из сторожки, сильно хлопнув
дверью. А я в некотором раздумье постоял у окна и начал собираться
домой.
ПРОДОЛЖЕНИЕ СЛЕДУЕТ
